Дорогие друзья! Мы продолжаем цикл публикаций в рамках авторской рубрики Софьи Полуниной «РАЗГОВОР СО ЗРИТЕЛЕМ», в которой Софья будет знакомить вас с интересными людьми из мира театра и кино.

В спектаклях Театра им. Пушкина нередко задействованы приглашённые звёзды, что, в общем-то, логично для расширения зрительской аудитории. Но у зрителя «Пушки» (так ласково называют театр его служители и поклонники) свои Звёзды. И если посмотреть на общее фото артистов в фойе и на сайте театра – рядом с примой Верой Алентовой величественно возвышается ведущий актёр театра Пушкина, заслуженный артист России, Почётный деятель искусств г. Москвы Андрей Заводюк. Новый сезон в театре Пушкина открывается 26 августа, и пока есть время, Андрей Валерьевич любезно согласился на небольшое интервью.

– Андрей, коснёмся истоков. Я, допустим, помню как в 5 лет, посмотрев спектакль «Золушка», прониклась магией театра, которая меня и по сей день не отпускает. А Вы помните, когда в Вашей жизни был подобный момент и когда Вы решили связать свою судьбу с театром?

– Сколько себя помню, я всегда хотел быть артистом. Началось это, скорее, с кино, с детских фильмов. Первое впечатление на меня произвела «Старая, старая сказка» – фильм Надежды Кошеверовой, где была история солдата и принцессы в исполнении Олега Даля и Марины Неёловой. Я её до сих пор иногда пересматриваю, потому что этот фильм был решён каким-то интересным театральным ходом, что тогда мне захотелось тоже как-то так попробовать. Да и потом, я всё время играл в театральной самодеятельности.

– Первый спектакль с Вашим участием, который я посмотрела, была постановка Евгения Писарева «Ложные признания», где Вы своей пластикой и манерностью очень органично вписались в образ гея Дюбуа. Вы там настолько убедительны, что, не видя Вас в других ролях, можно подумать, что Вы такой и в жизни. Насколько для Вас предложение сыграть этого персонажа было неожиданным, и списан ли образ с какого-то прототипа или это Ваши с Евгением Александровичем придумки?

– Этот образ родился сам собой. Мне как артисту хотелось сыграть любовь вот в таком роде. Мне было интересно, что движет этим человеком. Почему он проявляет такой альтруизм, помогая молодому человеку обрести счастье с женщиной, которую тот любит. И нам с Евгением Александровичем показалось, что этим двигателем может быть только любовь. И здесь всё встало на свои места. Всё стало логично в этой истории. А мне было безумно интересно поменяться, немножко прикрыть более привычное для меня амплуа, сыграв совершенно противоположного мне персонажа.

– Совсем недавно я была на прощальном спектакле «Дом, который построил Свифт». Свифт там и по сюжету мрачноватый персонаж, но у меня было ощущение, что у Вас к этому добавилась ещё и дополнительная грусть – грусть расставания с ролью. Вы расстраиваетесь, когда спектакль с Вашим участием снимают с репертуара?

– Конечно, со спектаклями прощаться нелегко, потому что были вложены огромные силы, прожита с этими ролями какая-то часть жизни. Но приходит время, когда с ролями приходится расставаться, но расставаться с благодарностью, что эта роль дала тебе определённый опыт, чему-то научила… А грусть в последнем спектакле была, потому что всё там в нём как-то отзывалось сегодняшнему времени, да и сама роль невесёлая – об уходе, о смерти…

– Вы с таким драйвом играете в спектакле «Эта прекрасная жизнь», что у меня есть подозрение, что это Ваша любимая роль. Я права?

– Да роли все любимые. Больше, конечно, любимые – это те, которые совсем свежие, над которыми ещё идёт какая-то работа. А то, что касается «Этой прекрасной жизни», – я туда вводился, а изначально эту роль играл Игорь Бочкин. А когда он ушёл из театра, Евгений Александрович назначил меня на эту роль, и я её играю уже 2 сезона. Ну а как артисту играть артиста?! – Конечно, это очень драйвово! Тем более, с такими замечательными партнёрами! Я получаю огромное удовольствие от этой роли!

– В Вашем спектакле «Обещание на рассвете» тема всепоглощающей любви матери к сыну и их чуть ли не мистической взаимосвязи насколько тесно перекликается с Вашей жизнью?

– Конечно, эта тема сильно перекликается. К сожалению, моей мамы нет уже более 30 лет, но она была очень похожа на героиню, которую играет Саши Урсуляк. Мама тоже была достаточно жёсткая, но безмерно любящая. Да и вообще, история любви матери к своим детям всем очень близка и понятна.

– Спектакль «Тартюф», где Вы играете Оргона, поставила французский режиссёр Брижитт Жак-Важман. Женщина, да ещё и француженка, ставившая спектакли в театрах с мировым именем! Ну то, что это интересный актёрский опыт, это и так понятно. А какие-то трудности и противоречия у Вас с ней возникали в процессе репетиций?

– Спектакль репетировать было очень непросто. Наша актёрская школа и французская немного расходятся. И ещё, Брижитт была настолько деликатна, что никогда не говорила, что ей что-то не нравится или что-то не так, она всегда говорила: хорошо, но надо попробовать что-то по-другому – так, так и так…. И тут иногда возникали трудности перевода. И этот спектакль подсобрался и вышел на хороший профессиональный уровень, когда мы его поиграли где-то сезон. Причём, ещё и материал непростой – Мольер! Поэтому нам пришлось немножко попотеть, чтобы выйти на такую лёгкость и иронию и чтобы «Тартюф» стал очень командным спектаклем. Действие в нём перенесено в наши дни и всё звучит очень современно. Это был безумно интересный опыт – европейский взгляд на классическую мировую драматургию.

– Сейчас молодой, но уже успешный режиссёр Данил Чащин ставит у вас в театре «Красавца мужчину», где Вы репетируете Лупачёва. Не знаю, насколько корректно сейчас об этом спрашивать, но спрошу. Как всё идёт? Легко и в удовольствие или тягостно и в творческих муках?

– Пока у нас было несколько репетиций в конце прошлого сезона, но мы только-только сговариваемся, про что будем играть, как мы будем рассказывать эту историю. И мне безумно нравится этот «сговор», потому что это опять говорит о том, что в спектакле будет команда, у которой будет одна тема, одна история. А как мы её будем разыгрывать – уже дальше покажут репетиции, к которым мы уже должны приступить со второй половины сентября. Думаю, репетиции предстоят интересные. Премьера запланирована на декабрь.

– А Вы сами часто ходите в театр как зритель? Что-то можете особенно отметить?

– Я смотрю все спектакли в нашем театре. По возможности, хожу и в другие театры, если позволяет время. В театре Пушкина могу отметить «Костика» в постановке Дмитрия Крымова и «Швейцария» Татьяны Тарасовой, а также её спектакль «Толстая тетрадь» в театре Наций. «Сын» Юрия Бутусова в РАМТе очень понравился, и там же – «Дни Савелия» Марины Брусникиной. Но и последнее сильное впечатление – это «Кабаре» Евгения Писарева в театре Наций – прекрасная работа!

– Что в спектакле может Вас заставить уйти, не досмотрев до конца?

– Бывают разные причины. Иногда становится просто скучно и неинтересно, или раздражает наигранность. И потом ведь, очень важно как спектакль отзовётся с твоим внутренним настроем, с твоим душевным состоянием, с чем ты пришёл, что ты хочешь получить от этого спектакля.

– Как Вы относитесь к авангардным постановкам?

– Сейчас многие спектакли можно отнести к авангардным. Но если тебя трогает тема, если у тебя отзывается что-то в душе, если тебе интересно смотреть на эту картинку, если у тебя возникают мысли, появляются какие-то ассоциации, в тебе возрастает какая-то внутренняя энергия в ответ на то, что ты видишь – то это прекрасно! Потому что театр существует для того, чтобы вызывать эмоцию, и если она у тебя проявляется – то любая подача на сцене оправдана!

– Ваши детство и юность пришлись на период, когда определённую литературу, иностранную музыку, можно было раздобыть с огромным трудом. Сегодня молодым людям доступно всё. Вы преподаете в ГИТИСе и, наверное, хорошо знаете, чем сейчас живёт новое поколение. Могли бы вы провести параллель между своим поколением и современным в плане тяги к знаниям?

– Иногда мне кажется, что они абсолютно другие. И когда им что-то рассказываешь о своих впечатлениях о литературе, о кино, то иногда кажется, что они не слышат. Им нужны другие впечатления, другие скорости что ли. У них другие амбиции, они все хотят очень быстро прославиться, взлететь, порой, не желая над этим трудиться.

– А как находите взаимопонимание?

– Единственное, что – я стараюсь быть с ними таким, какой я есть. Потому что, если бы я с ними начал изображать какого-то строгого преподавателя, бьющего кулаком об стол, то, наверное, ничего бы не получилось. Я с ними пытаюсь просто разговаривать. С ними нужно общаться и на их языке и на своём. Такой «психологический суржик» с ними необходим. Ты же должен помочь им раскрыться, а раскроются они тогда, когда начнут тебе доверять. Ведь они мгновенно чувствуют фальшь, в чём они и прекрасны.

– А Ваши студенты-заводюки ходят на Ваши спектакли?

– Ходят. Они практически весь мой репертуар посмотрели.

– А они критикуют Ваши спектакли?

– Бывает, что кому-то очень нравится, а кому-то что-то может и не понравиться. Потому что они другие, они разные. Им какие-то темы или формы подачи могут быть неинтересны, кто-то просто не принимает тот или иной язык.

– О театре поговорили. Но я тут увидела, какая у Вас обширная фильмография! Недавно разговаривала с двумя прекрасными артистами, и они рассказали, что в кино сейчас не слишком заморачиваются насчёт кастинга и что уже есть что-то навроде электронной картотеки, где на определённые роли приглашают определённых артистов. Типа, бандиты – здесь, здесь – адвокаты, вот тут – герои-любовники, а в этой папочке – цари. К сожалению, я не так много смотрю фильмов, как спектаклей, поэтому спрошу у Вас, как Вы сами определяете своё амплуа в кино, на какие роли чаще приглашают?

– К сожалению, не мы выбираем кино, а кино нас выбирает. В кино ты в большей степени идёшь как типаж. И если говорить о моём киношном амплуа, то это чаще всего благородные отцы, бизнесмены, иногда какие-то хитрецы, либо персонажи, разрываемые внутренними противоречиями. В последней работе мне предложили роль следователя, который ведёт своё последнее дело перед уходом на пенсию. Посмотрим, что получилось. Осенью будет премьера.

– В этом году зрители номинировали Вас на премию “Звезда Театрала” в номинации “Лучшая роль театрального актёра в кино” за роль Игоря в сериале “Училки в законе – 2”. Как думаете, почему среди большого количества артистов, снимающихся во всевозможных фильмах и сериалах, Вы оказались в десятке фаворитов?

– Я не знаю ответа на этот вопрос, потому что в этом сериале у меня не такая значительная роль, что я бы сам на себя не обратил особого внимания (смеется). Это вопрос, скорее, к тем, кто меня отметил. Но мне безумно приятно и радостно, что зрители с таким вниманием относятся к моей работе!

Не отнестись с особым вниманием к актёру Андрею Заводюку, наверное, невозможно! Он обладает невероятно мощной позитивной энергетикой! А для театральных зрителей – это особенный бонус к таланту артиста, так как со сцены мы улавливаем всё лучшее и, уходя из театра, вскоре вновь возвращаемся за «добавкой». Я с огромным нетерпением жду новых спектаклей с этим энергетически положительно заряженным Артистом, который влюбляет в себя зрителя с первого взгляда!

Автор Софья Полунина.

Фото из личного архива Андрея Заводюка.

Читайте также – Вахтанговец Артур Иванов гость рубрики “Разговор со зрителем”