«Русскому дому» в Белграде, точке притяжения соотечественников и центру публичной дипломатии в «сербском мире» в этом году исполняется 90 лет. О новой «волне» эмиграции, стремлении вернуть русскому языку былую популярность в Сербии, поддержке сербских «звезд» и американских налогоплательщиках мы поговорили с Евгением Барановым, руководителем представительства Россотрудничества в Республике Сербия и директором «Русского дома».
– Расскажите для наших непосвященных в особенности работы вашей структуры в Сербии о целях и задачах «Русского дома».
– Есть несколько основных направлений работы «Русского дома». Мы – старейшая русская культурная площадка за рубежом, никогда не менявшая своего назначения. И это не может не сказываться на нашей работе. 9 апреля наступившего года «Русскому дому» исполнится 90 лет. Напомню, что «Русский дом» был построен с разрешения короля Александра I Карагеоргиевича для «белой» русской эмиграции, оказавшейся после революции в Королевстве сербов, хорватов и словенцев. Был он построен русским военным архитектором Баумгартеном и сама конструкция «Русского дома» предполагала определенные функции. Изначально здесь размещалась гимназия, в которой учились дети оказавшихся в изгнании после окончания гражданской войны эмигрантов. Сейчас функцию этой гимназии исполняют курсы русского языка для сербов и сербского для русских. Для последних – это не только возможность выучить язык. Мы стараемся через преподавание языка дать приехавшим в Сербию россиянам базовые представления о культуре, традициях и укладе жизни страны, в которой они оказались. Особенно актуальны курсы сербского стали для недавно приехавшей “новой волны эмиграции”, с которой нам еще предстоит научиться работать. Вне зависимости от того, что я, как директор «Русского дома» и просто как гражданин Российской Федерации, Евгений Баранов, думаю о мотивации отъезда этих людей и их начинающихся попытках проследить свою историю от «первой волны» эмиграции – это наши граждане, которые оказались здесь. По некоторым оценкам, количество граждан России, находящихся сейчас в Сербии, перевалило за 140 000 человек – огромная для такой небольшой страны цифра. Для нас совершенно неприемлемо позерство, “повстанчество” и политиканство. И надо сказать, что таких – абсолютное меньшинство. Для всех остальных: Русский Дом остается русским! Мы искренне стараемся найти контакт с этими людьми, потому что убеждены: площадка «Русского дома», в конечном счете, и для них. У нас прекрасный (один из старейших в городе) театральный зал, на подмостках которого свои первые спектакли уже ставит белградский русский театр. Есть музыкальная школа. Рассматривается перспектива открытия художественной студии. И так далее.
Тем не менее, несмотря на то, что написано в «шапке» нашего агентства о работе с соотечественниками и только после этого – все остальное, когда я приехал и вступил в должность, то исходил из того, что мы, Россотрудничество в Сербии, в первую очередь должны ориентировать свою работу на сербскую аудиторию. Мы должны всеми возможными способами, особенно в сложившихся сейчас обстоятельствах, пропагандировать – и я не боюсь этого слова – русскую культуру, нашу общность с сербами, и я вижу это как свою основную задачу. Историческую общность, духовную общность, культурную общность и в конечном счете политическую общность – как состоящую из всех этих атрибутов. Мы не занимаемся политикой, не влезаем в актуальные политические вопросы, но исходим из того, что серьезная политика невозможна без культуры, исторической памяти, образования и, как следствие, ясного видения перспектив.
Одним из основных видов деятельности «Русского дома» применительно к сербской аудитории является система квот на бесплатное высшее образование в России. Количество этих квот ежегодно увеличивается. Сейчас в сферу нашего внимания и компетенции вошли квоты на высшее образование по Боснии и Герцеговине. Естественно, мы в первую очередь ориентируемся на ее «сербскую» составляющую, Республику Сербскую. Курируем квотные программы по таким странам как Македония и Черногория. Соответственно, суммарное количество квот на эти страны переваливает за 250. Только из Сербии мы отправили в прошлом году 122 человека. Это достаточно серьезная работа. Но есть свои системные проблемы. Не берусь судить о правильности квотной программы как таковой, но мне, все-таки, кажется, что значительно более эффективной была бы система стипендий и грантов на обучение, чем просто квоты. Гранты – подразумевают систему отчетности, позволяют отслеживать успехи и неудачи студента. Предоставляют возможность помочь ему в его первых шагах в науке или в профессии. Мы отправляем достаточно качественный состав людей на обучение, но в дальнейшем мы не в состоянии ни отслеживать, ни контролировать качество их образования, уровень подготовки и дальнейшую судьбу. Все это выходит за рамки нашей компетенции. Конечно, мы заинтересованы, чтобы люди, которых мы отправляем, возвращались обратно в Сербию, в том числе, и как носители русской культуры и образования, применяли его здесь на практике. Своими успехами среди прочего считаем увеличение количества стипендиатов, уезжающих в Россию для обучения творческим профессиям. Наши сербские выпускники на сценах ведущих театров, на съемочных площадках российского кино…
Наша культурная площадка развивается. Мы стараемся открыть и какие-то новые направления, в рамках существующих площадей «Русского дома». Скажем, у нас постоянно проходит общение с научной интеллигенцией Белграда из самых разных областей знания, от филологии и языкознания до юриспруденции, политологии, истории. Надо отдать должное, у сербской аудитории это вызывает неизменный интерес, когда лекции некоторых профессоров, проходящих под крышей «Русского дома» собирают полные залы и люди еще стоят за пределами аудиторий. Потому что вместимость большого зала всего четыреста человек, а приходит зачастую больше шестисот.
Стараемся активно работать на некоторых исторических направлениях. Мы очень хорошо отдаем себе отчет, что степень плотности наших исторических связей – фундамент тех отношений, что существуют между Россией и Сербией сейчас, даже в этой непростой ситуации. Общность и взаимосвязь наших исторических судеб, как бы далеко ни отстояли друг от друга наши границы – поражает. Мы очень во многом схожи, и очень много точек пересечения. Исходим из того, что в любой, казалось бы, достаточно формальной истории надо искать точки преломления этой истории к конкретной стране пребывания, в данном случае, к Сербии.
– Например?
– Например – 350 лет Петру I. Казалось бы, какое отношение имеет Петр I к маленькой Сербии, которой во времена Петра не существовало на политической карте Европы? Мы искали и нашли эти точки пересечения, что стало поводом, например, для публикации, государственной почтовой марки Сербии, посвященной 350-летию первого русского императора. Никогда в жизни просто формальное празднование юбилея русского императора, пусть даже и Великого, не было бы встречено с таким энтузиазмом в Сербии, если бы мы не нашли конкретных точек пересечения его истории со страной. Дошло до того, что марка с так называемым сербским портретом Петра Великого, одним из его аутентичных портретов, была торжественно передана в Эрмитаж и сейчас находится в его экспозиции. В городе Сремски Карловцы был установлен бюст Петру – по его указу сюда были направлены учителя, учебники и средства для открытия первой сербской светской школы. Теперь на ее месте старейшая сербская Гимназия. Нельзя не упомянуть ближайшего сподвижника Петра – графа Савву Рагузинского – серба, вставшего у истоков русской внешней разведки, договорившегося с Китаем о границе Империй и подарившего России Пушкина (вернее его пращура – арапа Петра Великого – Ганнибала).
И таких примеров много.
…Нам надо спасать позиции русского языка в Сербии, который теснится и уже находится только между третьим и четвертым иностранным языком, изучаемым в стране. Напомню, что когда-то, в советские годы, русский язык был первым. Причин изменения ситуации много. Мы не претендуем на первую позицию – это и невозможно. Но вернуть русскому языку вторую позицию – это очень амбициозная цель для нас, и мы надеемся, что нам это удастся сделать. Факторов, мешающих этому, очень много, начиная от сербского законодательства, которое писалось после переворота в октябре 2000 года под прямым воздействием европейского законодательства. Тут крутили законами так, как было удобно Европейскому союзу для продвижения своих позиций. В тот момент мы здесь отстаивать ничего не могли. Так вот, с одной стороны, проблемы с законодательством, с другой – проблемы с применимостью языка. Вы же понимаете, что Сербия находится в таком окружении, что изучение, скажем, немецкого или итальянского языков с практической точки зрения значительно более применимо, чем русского. Мы пока пытаемся осмыслить, каким образом можно изменить эту позицию. Все-таки, логистически и технически Европа ближе к Сербии, чем Россия, особенно в сложившихся сейчас обстоятельствах. Логистика очень усложнена и очень дорога. Тем не менее, и здесь есть определенные прорывы и успехи, надеюсь, что с этим все будет более или менее нормально. Не знаю, удастся ли нам вернуть русскому языку вторую позицию, но надеюсь, что третью мы будем отстаивать не без успеха. Тем более, что многие здесь понимают, что изучение немецкого – это, скажем так, билет в Германию в один конец. Сербия испытывает определенные демографические проблемы и вряд ли массовая подготовка гастарбайтеров в ее интересах…
Очень много аспектов, связанных с будничной, рутинной работой. У нас прекрасный киноконцертный, как это принято было называть в советские годы, зал. На самом деле, это классический театральный зал. Как я уже говорил, мы пытаемся сейчас восстановить деятельность Русского театра в Белграде. Мы восстановили деятельность закрытого почти 80 лет назад Русского научного института, который изначально размещался в здании «Русского дома».. Русский научный институт был создан русскими учеными-эмигрантами в 1928 году и собирал вокруг себя ярчайших представителей русской академической мысли, оказавшихся в югославском Королевстве. Профессора белградских университетов, академики в самых разных областях знания работали, публиковались, собирали международные научные симпозиумы и конференции именно здесь, в стенах нашего Дома. Во время оккупации он почти свернул свою деятельность, а в 1944 был закрыт, и вот, спустя 80 лет, мы его восстановили, по тем же принципам. Его возглавляет профессор кафедры славистики Филологического факультета Белградского университета доктор наук Ирина Антанасиевич, сербская гражданка и русская по происхождению. Институт сейчас приступил к разработке проектов по спасению и восстановлению крупнейших русских мемориальных объектов на территории Сербии, например, русского кладбища в городе Белая Церковь, приведению в порядок русского некрополя в Белграде на новом кладбище. Очень много разных проектов у Русского научного института, публикации, книги… Буквально за год своего существования выходит уже пятая историческая монография, очень серьезная. Так что, и это мы ставим себе в плюс. Надеемся, что и среди “новоприбывших” граждан России мы найдем вменяемых и адекватных ученых, которые присоединятся к этой деятельности со временем.
– Частично вы уже ответили на следующий вопрос, но если можно, насколько подробнее: расскажите о самых ярких событиях в жизни «Русского дома» в прошедшем году.
– Что касается событий в 2022 году, крупным и серьезным стало издание марки с изображением Петра I. Тиражи небольшие и марка становится филателистической новинкой, которая разлетаются по всему миру, и под флагом Сербии идет портрет русского императора. Мы в городе Сремские Карловцы, который исторически считается одним из самых “русских” в сербской истории, поставили памятник Петру Великому. Уже тогда, 300 лет тому назад, Россия по сути была у истоков сербского светского образования. Мы положили начало новой практике проведения в «Русском доме» крупных гуманитарных акций. Два раза у нас проводились крупные концерты, собиралась помощь для детей Донбасса. И ответные акции, когда собиралась поддержка для детей в сербских анклавах в Косове и Метохии..
– Насколько плодотворно оцениваете работу «Русского дома» за прошедший период?
– За 2022 год у нас было больше 370 мероприятий. То есть понимаете, в году то 365 дней, минус праздничные и выходные… Надеюсь, что мы стали, как минимум, заметнее… Мы стараемся быть яркими. В нашем послужном списке есть инициатива, которая прогремела как здесь, так и, главным образом, в России. Когда стало понятно, что российская сборная не будет представлена на чемпионате мира по футболу, мы выступили с инициативой поддержки русскими сербов на чемпионате под лозунгом «одни цвета, одна вера». И если вы заглянете в поисковик «гугла», поймете, какое количество людей в России поддержали Сербию. К сожалению, сербская сборная не вышла даже из группы… Однако. мы рады, что наша инициативы вызвала такой отклик и резонанс…
У нас, понимаете, есть задачи развивать туризм, что каждый раз ставит нас в некоторой степени в тупик. Потому что минимальная стоимость авиабилета в Москву, скажем, колеблется от 1000 до 1500 долларов. В этом году, кстати, почил в Бозе Ростуризм, который должен был помогать нам в продвижении российских туристических направлений. Мы решили, что будем выходить непосредственно на регионы, и главным образом, на регионы, которые связаны с Сербией воздушным мостом. Таких осталось немного, и среди них – Краснодарский край. Мы договорились непосредственно с руководством региона о том, что они примут съемочную группу известного здесь сербского ведущего-путешественника, создателя туристической программы-путеводителя «Культуриста». Фантастические ребята, команда из двух человек, которая умудрилась за 7 дней пребывания в Краснодарском крае сделать шесть эпизодов, по 45 минут каждый. Я проработал больше 25 лет на телевидении, и считаю, что это почти невыполнимая задача, тем более таким малым ресурсом. Но если вы посмотрите на «ютубе» программу «Культуриста» в России, то поймете, какого уровня и качества съемки ребята достигли. Все шесть эпизодов вышли еще в ноябре. Мы рассчитываем, что в дальнейшем продолжим эту практику. Весной готовим эту же команду к отправке в Санкт-Петербург (туда тоже летают самолеты из Сербии), дальше надеемся на Москву, «Золотое кольцо», в планах Казань, на которую открылся прямой рейс.
Кроме всего прочего, мы стараемся выращивать и поддерживать, скажем так, местных «звезд», которые ориентированы на Россию. Даже американские социологические опросы, оплаченные американскими же налогоплательщиками, показывают, что количество людей в Сербии, поддерживающих так или иначе Россию, колеблется от 76 до 82%. Поэтому надо из этой массы добронамеренных людей находить самых ярких. И мы себе поставили такую задачу. Первым такой звездочкой стала Павлина Радованович, девочка, которой сейчас 13 лет. Она из самого глухого сербского гетто-анклава в Косове. Дивная, Богом данная певица с великолепным голосом. Сначала она начинала выступать в Белграде на площадке «Русского дома», в благотворительных концертах. Потом мы ее отправили в Москву, она пела на празднике 9 мая в парке Культуры. Позже она представляла Сербию и сербское Косово на международном детском фестивале в столице России в августе на огромной площадке ВДНХ. Дальше при помощи Минкульта в Москве мы записали в ее первый профессиональный видеоклип, а на одной из крупнейших студий звукозаписей, записали ее первый релиз. Сейчас тот клип вошел в ротацию на сербских телеканалах, торжественно был презентован в рамках Дня народного единства 4 ноября на приеме в посольстве России в Белграде. В общем, вот эту маленькую звездочку мы пытаемся холить и лелеять. Когда Павлина была в Москве, ее прослушивали в Гнесинской академии, сочли невероятно талантливой и очень жалели, что ей еще так мало лет, и они не могут взять ее по нашим квотам на образование прямо сейчас. Мы надеемся, что со временем она вырастет в большую серьезную сербскую звезду.
Беседовал Владимир Басенков