В XXI-й век Босния и Герцеговина вступила, как самая бедная страна в Европе. На фоне разрушенной экономики и многих жертв, мало кто видел шанс создать лучшее будущее для своих граждан, идея заключалась в том, чтобы мирным путем добиться того, что каждая из сторон планировала на войне.
При поддержке международного сообщества политические представители Федерации БиГ стремились к тому, чтобы ослабить суверенитет Республики Сербской и, таким образом, создать более сильную политическую позицию для потенциально унитарного государства.
Интерес политики со стороны Европейского сообщества был в пользу именно такого развития событий на территории БиГ с очевидными претензиями на более легкий контроль над политическим процессами и обществом в целом. С другой стороны линии, долгое время после подписания Дейтонского соглашения ни один аналитик, как и политическое руководство Сербии, не смогли расшифровать ценность того, что сербский народ получил от подписи в Дейтоне.
Для одной части политиков это представляло собой государственную измену и наихудший сценарий, который мог произойти после четыре года борьбы. Для второй части это было максимально возможным достижением, которое сербская сторона могла получить в тот момент, учитывая баланс сил и политическую ситуацию в мире.
Между тем на фоне наших недоразумений и отсутствия общей политической платформы, другие упорно трудились, чтобы разрушить каждую ступеньку, полученную в результате борьбы народа за создание Республики Сербской.
Беспомощность политиков превратилась в синдром оправдания всех плохих политических шагов внешним давлением.
Оправдание 1. Слободан Милошевич » Слобо поставил подпись, он виноват.» С учетом того, что Милошевич был тем, кто представлял политику сербского народа во время переговоров, было логично обвинить американского банкира, коммуниста и уходящего автократа за провалы переговоров.
Обмен муниципалитетов Сараево на пару деревень вокруг Сребреницы был исключительно его идеей, и сербы из Боснии “не знали», что это часть Дейтонского соглашения.
Если бы в такие вещи можно было верить, то нужно было бы задать логичный вопрос, Кто виноват за проигранный процесс по Брчко, который должен был принадлежать исключительно Республике Сербской? На этот раз это он был Алия И. который был виновен, потому что он все еще просил об этом как о последнем желании в своих мольбах сербских политических представителей.
К сожалению, в Республике Сербской не было найдено ни одного серьезного политического соглашения, которое интересовало бы Милошевича и Изетбегович нейтрализовал интересы граждан РС и, таким образом, сохранил Брчко. И несмотря на все возможные оправдания для перекладывания ответственности факт всегда остается неизменным: «Обмани меня в первый раз, и ты будешь быть виноватым, Обмани меня во второй раз, и я буду виноват.”
Оправдание 2. Международное сообщество и его давление — давнее оправдание и после стольких времени и проблем, с которыми сталкивается Республика Сербская, никогда не будет выяснено, под каким политическим давлением находится политическая верхушка РС, раз пришлось поставить подписи под передачей половины полномочий от Республики Сербской на уровень БиГ.
Это обсуждалось во многих политических программах, но даже через 30 лет ответ не был найден.
Ясно, что какое бы давление ни было в то время, оно не могло быть больше, чем в период войны, когда действовали санкции и шла борьба за простое выживание. Это знаменитое слово «давление» на самом деле было синонимом отсутствия политического мужества, способностей и платформы, которая является неотъемлемой частью любой серьезной государственной политики.
Имея возможности улучшить позиции стать через Дейтонский процесс, мы стали вдвое хуже и проиграли то, что у нас было по праву. Если заблуждение о таком давлении все еще сохраняется для ситуаций, случившихся в прошлом, несомненно, что враги Республики Сербской будут продолжать дальше использоваться методы, которые работают.
О.В.