Я никого не хочу обидеть, в городе этом и пока осталось и появилось немало добрых людей, в том числе и добрых к журналисту русскому. Тем сильнее его боль об утраченном Нови Саде и сочувствие к тем, кто его не видел живым, а ещё больше к тем, кто застал его духовную гибель.
Помните, как я описывал предновогоднее настроения жителей Апатина. Их дух единения в скромных возможностях не самого богатого города Воеводины. Или смиренное тихое празднование Рождества у католиков Чонополи и Бановцев. К этому можно добавить ледяной каток в Сомборе или горку в Суботице. Какой бы город Воеводины в эти дни вы не посетили, людей вы найдёте в старых центрах, у деревянных киосков с горячим вином и чаем. И только главная площадь Нови Сада непривычно для предыдущих лет пустует на 70 процентов, большая часть поставленных тут киосков пуста. Хмурые лица. Яркая подсветка. Громкая музыка. Тишина сердец.
— А где же все люди спросите вы?
О, они на дорогах, создают чудовищные пробки, и пользуясь защитой железной коробки, неистово сигналят и машут средними пальцами друг другу в бесконечной гонке до торговых центров. Где на парковках нет места. Нови Сад быстро освоил денежки волны эмиграции и перенял её ценности. С чем он не справился, в отличие от огромного собрата, Београда, так это с количеством. Настоящая столица поглотила людей в неё прибывших, как и всех до. Заставила жить по своим правилам. Культурная же столица сама лишилась своей самобытности.
Посмотрите на детей всех других городов Воеводины. Их щеки горят ярким румянцем на вечернем морозце праздничных площадей. Дети же Нови Сада кучкуются в душных торговых центрах, глядя представления или фотографируясь на коленях у чужого дядьки, подражая чуждой западной манере. Малой журналиста русского подошёл к Деду Мразу дать пять, и был очень удивлён такому приёму. Ну, да, ладно, артист не виноват. Он просто занимает детей, пока их родители заняты самым важным рождественским делом: тратят и потребляют.
Добрыня Балканыч