– Нас немного занесло, – признался Мокриц. – Мы слишком творчески подошли к проблеме. Додумались разводить мангустов в почтовых ящиках, чтобы отвадить змей…
Лорд Витинари промолчал.
– Э… которых, не скрою, мы поселили в почтовых ящиках, чтобы умерить популяцию жаб…
Лорд Витинари снова промолчал.
– Э… которых, если начистоту, посадили туда наши сотрудники, чтобы избавиться от улиток…
Лорд Витинари промолчал еще раз.
– Э… которые, справедливости ради, завелись там сами по себе, чтобы съесть клей с марок, – заключил Мокриц, понимая, что начинает путаться.
– Что ж, хотя бы они обошлись без посторонней помощи, – ответил Витинари шутливо. – Как ты понимаешь, это тот самый случай, когда неумолимая логика должна была уступить здравому смыслу – да хотя бы среднестатистического цыпленка.
Ситуация, изложенная Терри Пратчеттом в романе «Делай деньги», до боли напоминает то, что произошло с одним знаменитым сербским водоемом.
Днём субботним рыбаки из Кляичево собрались на канале Великом Бачком, что протекает близ села и соединяет Дунай и Тису, с целью борьбы с хищником, не хуже Шварценеггера в одноименной киноленте.
Вместо авиационного пулемёта — удочки и пиво с ракией. Терпан, как его тут называют, в мире более известный под названием сомик американский, не имеет природных неприятелей. Виной всему шипы у этого вида летучих рыб из семейства кошачьих сомов, которыми он впивается в пасть всякой рыбе, что пытается его сожрать, и обедом делается уже она.
Потому соревнования по ловле терпана проводятся до трёх раз в год, обычно в тёплую погоду, да после обеда. На событие сие был позван и журналист русский, вероятно, с целью выпить, что в спортсменов не уместится. На вечер обещали ягнячий гуляш. Забегая вперёд, скажу, что оного ваш покорный слуга не дождался.
Пройдясь вдоль линии соревнующихся, что растянулась на километр по берегу, журналист русский добрёл до семьи из трёх поколений рыбаков, что не участвовали в общем зачёте по потреблению пива с удочкой в руке. То были дед-рыбак, зять его и внучка-рыбарица. Что первый свой улов держала ещё в три года, сейчас же, встречая пятнадцатую весну, она уже матёрый рыболов с одной страстью в голубых глазах, где отражается синева воды.
– Солнце ещё не встало, а она кричит: дед, отец! Подъём, пора рыбачить!
– Мы на «бабушку» стоим, – подтверждает юная рыбачка, имея в виду рыбу, а не дедову супругу. Для терпана рано ещё, он не раньше 18-19 вечера явится. Так что весь улов у соревнующихся будет за час до ужина.
– Если к тому времени они будут в состоянии что-то поймать, – хихикает дед.
– Надо будет нам после рыбалки по дороге закинуть кому-нибудь улов в мешке незаметно, – добавляет зять.
– Вы есть хотите? – спохватывается старик. – У нас имеется.
Журналист русский с наслаждением поглощает бутерброды с домашней колбасой, учитывая, что организаторы турнира в этот раз решили до самого вечера обойтись без закусок. За это время юная рыбачка вылавливает двух «бабушек». И третью рыбу, пока мы прощаемся с отцом и дедом. Фотографироваться с уловом отказывается, скромничает. Журналист русский не настаивает и отправляется посмотреть, как дела на турнире.
Где кубок печально смотрит на борцов с американскими сомиками. Кому-то он всё-таки достанется, вероятно, тому, кому рыболовное семейство таки подкинет мешочек, пока судья не смотрит. Ну, и ладно, тут главная цель — участие, а не победа.
Добрыня Балканыч