Что-то не припомним мы за последние годы драк в парламенте, подобным вчерашней, в которой «правящая коалиция» сцепилась с объединенной оппозицией в рукопашную. Сражалась и прекрасная половина человечества с обеих сторон. Оставленный на свалке истории постмодернист с улыбкой дегенерата будет «запасаться попкорном», в реальности устроенный народными посланниками цирк, вольно или невольно, лишь свидетельствует об усугубляющемся в сербском обществе кризисе. Любой процесс имеет точку отсчета, течение и завершение. Когда у сербов начались проблемы, сказать, сложно. Может, после революции 5 октября, может раньше. А может, после 2020 года. О том, какие последствия для общества будет иметь массовая парламентская драка 25 ноября, в своей колонке написал главред «Новой сербской политической мысли» Джордже Вукадинович. Тем, кто болеет о Сербии и просто следит за ситуацией в стране – обязательно к прочтению.
Давайте скажем самое главное: Ана Брнабич несет прямую ответственность за этот хаос в парламенте, отказавшись включить в повестку дня вотум доверия правительству. А обо всем остальном – например, могла или должна была оппозиция быть иначе и лучше – мы можем говорить так или иначе. Таким образом, ясно, что решение Аны Брнабич не включать в повестку дня предложение трети депутатов о вотуме недоверия правительству, которое, кстати, было обязательным, означало, что правительство намеренно выбирает путь эскалации и ужесточения.
Еще раз оказалось, что само существование оппозиции в парламенте является для власти проблемой и своего рода «аномалией», и поэтому Александр Вучич всеми способами пытается максимально маргинализировать и нейтрализовать эту «аномалию». На более ранних заседаниях это было в основном достигнуто путем репрессивного и произвольного применения правил председателями. Но поскольку на этот раз оппозиционных депутатов больше, чем раньше, и они действуют более организованно, он перешел к другим и более «творческим» методам.
После обсуждения лития президент, похоже, пришел к выводу, что даже такой подавленный оппозиционный голос был для него слишком тяжелым бременем, и вернулся к стратегии «нулевой» терпимости к критике. А поскольку у него сейчас как минимум две темы неудобных парламентских дебатов – о смене правительства и предложении по бюджету, плюс по Косово и Метохии, – Вучич нашел «соломоново решение», предотвратив первую дискуссию (о недоверии правительству), а затем, на фоне понятного и ожидаемого недовольства оппозиции этим предотвращением, сорвав и последнюю.
С другой стороны, оппозиция, реально, не могла ценой самоуничижения игнорировать вопиющее нарушение правил процедуры в виде непроведения «сессии недоверия» правительству, а также участвовать в нагло урезанной повестки дня по бюджетным дебатам. На первый взгляд, режим получил «три в одном», то есть, он практически «победоносный» избежал обсуждения парламентом чего-либо, и, прежде всего, своей собственной ответственности за трагедию в Нови-Саде. Но остается дилемма, усилит ли это, с другой стороны, вспышки недовольства на улице, в обществе и среди граждан. Но Вучич, похоже, считает, что, учитывая репертуар физической и медийной силы, имеющейся в его распоряжении, а также учитывая предыдущий опыт работы с оппозицией, массовым недовольством и протестами, он справится с этой опасностью. И был ли его расчет хорошим, мы увидим очень скоро. (Я так не думаю, то есть, я думаю, что вывод типа: «до сих пор ему всегда это удавалось, так и будет на этот раз», как политически, так и методологически неверен. А именно, есть инерция, но есть также фактор «кумулятивного действия» и накопленного гнева.)
Но кое-что очевидно уже сейчас. Национальное собрание было разрушено как институт – и эта драка является гораздо больше следствием и симптомом, чем причиной этой гибели. Кризис будет продолжаться и углубляться. И без того ничтожные шансы на политический диалог и общественное согласие сведены к нулю.
Перевод — Владимир Басенков