Сербский интеллектуал и большой друг издания «О Сербии по-русски», профессор юриспруденции Зоран Чворович не остался в стороне и прокомментировал прошедшие протесты, а также царящий вокруг них эмоциональный фон. Впрочем, и профессор Чворович где-то позволяет себе эмоции. Под его постом на ФБ развернулась жаркая битва. Часть участников дискуссии поддерживают профессора, соглашаясь, что главный вопрос — а кто подхватит власть, если на волне народных протестов она рухнет? Ответ приходит неутешительный. Оппоненты же убеждены, что отказываться от протестов и бездействовать в данной ситуации — сродни предательству родины, потому что страна и народ «доведены до края».
Но дадим слово самому Зорану:
— Похоже, правда, что сербы не особо разбираются в политике. Иначе они бы не споткнулись, по-русски говоря, «о те же грабли». Наверное, это потому, что мы южные люди, обладаем сильным самомнением. А политика работает исключительно с фактами, даже когда они нам не нравятся из-за чего-то. В тот момент, когда в Сербии нет соответствующей патриотической партии (те, кто поддержал идеологический документ прокламации «натовцев», больше не могут называть себя в политическом смысле патриотами), индивидуальное участие любого сербского патриота в одной из политических договоренностей о передаче власти, которые они разработали (переходное или техническое правительство), будет служить только для придания легитимности новой колониальной администрации. Потому что в программном смысле влияние такого патриота было бы равно нулю. В стране, управляющим которой является [американский посол] Хилл, и все было сделано, особенно Вучичем, чтобы не было организованной подлинной патриотической партии и чтобы одна колониальная администрация была заменена другой. Только еще одна деталь этого сценария неизвестна — кто будет новым Коштуницей? При этом новый условный «Коштуница»не будет иметь даже части того влияния, которое имел настоящий Коштуница, поскольку у него была организованная партия, — заявил Чворович.
Свой пост он окончил словами, что они написаны «не для деморализации и демобилизации» протестующих, а для трезвости.