“Митинги против насилия”, начавшись, как действительно эмоциональная реакция народа, постепенно превратились во что-то совершенно непонятное и чуждое изначальным идеям. Подробнее об этом размышляет наш шеф-редактор Владимир Басенков.
С 8 мая в Сербии еженедельно проходят митинги «против насилия». Начались они стихийно, триггером стали массовые расстрелы в белградской школе «Владислав Рибникар» и в окрестностях Младеноваца. События, обоснованно вызывающие массу конспирологических теорий, параллельно запустили сразу несколько процессов. У населения под благовидным предлогом и на эмоциях стали изымать (хорошо, добровольно предлагать сдать) оружие. А народное негодование трагедиями вылилось на улицы. Почти моментально у протестов появились «технические организаторы» в лице оппозиции, конечно же, прозападной, «левой».
Мне крайне интересно, а где на протестах националисты? Где все те пророссийские силы, которые хотя и недовольны действующим правительством, но по каким-то причинам отказываются бастовать «против насилия»?
Протест выродился почти сразу благодаря тому, что его содержание быстро обросло политическими лозунгами, а в толпу от митинга к митингу под камеры сували то бошняцких военных преступников, то «повешенную куклу» Александра Вучича. Протесты за лето почти сошли на нет, но «лето прошло, меня одуматься просит теплая осень». Готовясь ко внеочередным выборам, оппозиция не может просто так отпустить электорат, поэтому протесты надо усиливать. Про расстрелы детей давно не вспоминают, буквально говорят о целях выборов («поражение Вучича»).
Но, я снова спрошу, где же во всем этом западническом конструкте националисты? Им тоже не нравится Вучич и его команда. Они также недовольны Сербской прогрессивной партией, их сателлитами и проводимой «правящей коалицией» политикой. Заявления «правых» чаще бьют не в бровь, а в глаз, нежели однотонные проклятья «левых» в адрес Вучича. С «левой» стороны не слышно о криптооккупации страны, с чем согласны 85% населения страны. С «левой» стороны не слышно об укреплении отношений с Россией, когда этого хотят 85% населения страны. С «левой» стороны можно услышать стыдливое молчание (если не слова поддержки) во время гей-парада, который вызывает рвотный рефлекс у 85% населения страны. С «левой» стороны площадку протестов стали использовать для разговора о «косовском вопросе» лишь когда получили шквал критики от тех же 85% населения страны.
И эти мнение эти 85% населения страны, при всем их недовольством действующей властью, выражают совсем не те, кто «слева». «Технические организаторы», эксплуатируя народную энергию, решают свои политические задачи накануне выборов, аккумулируя внимание электората на акции, которая стала продуктом естественного праведного гнева тысяч людей. «Сербия против насилия» незаметно для участников и сочувствующих акции граждан сама становится скрытым инструментом насилия против страны. Насилия ментального, смыслового, коварством и лукавством совращающим чистые сербские умы последователь за «шестерками» тех, кто присягнул на верность западным мучителям свободного славянского народа. Оксюморон, но «Сербия против насилия» как политическая акция может сама стать прологом жесточайшего насилия над нацией и государством, использовав и употребив во всех политических позах своих же соотечественников в угоду насильникам из Лондона, Брюсселя и Вашингтона.