Продолжаем публикацию путевых заметок о Черногории прекрасной актрисы, поэта, художника Полины Нечитайло.
Не правда ли, морской, хмельной, невиданный простор,
Сродни горам в безумье, буйстве, кротости,
Седые гривы волн чисты, как снег на пиках гор,
И впадины меж ними, словно пропасти…
…И небо поделилось с океаном синевой,
Две синевы у горизонта скрещены.
«Две синевы», В. Высоцкий
Возвращение
Ничего не изменилось. Мгновенья остановились, любуясь своей красотой. Разве что стали ярче мандарины в зелёных растопыренных ладошках и розовел, улыбаясь, румянец граната.
Дышу прохладой ночного моря и музыкой Бетховена. Освещенная белизна каменных арок дома тонет во мраке листвы. Только терпкие чернобривцы (по-сербски, каранфил) блуждают загадочными огнями над глубинами зелени.
И будущее готовится к выходу на сцену за тёмной кулисой моря и неба, слившихся в единую ночную бездну.
Скрипка, виолончель и, приходящие так редко, умиротворение и покой, в этом тягучем воздухе мгновения, что как стынувшее море перебирало камушки бесконечных, несчётных секунд.
Утро
* * *
Любите близких всей душой,
Хоть это труд порой большой!
Словами и поступками,
А что не так – то шуткою!
Солнце будило птиц и тени в прорезях жалюзи.
За легкой оградой баритонили что-то народно-классически. Посередине дороги, неведомо откуда бились неугомонные потоки ручейка и песня, вброд пересекая улицу, с деликатной осторожностью вплывала под арку веранды, рассеивалась в павлиньем орнаменте оливкового дерева.
Еле уловимый за утренним пробуждением набросок утра, полного прекрасных ожиданий.
Тропа троллей или 33 туннеля
Не космос — метры грунта надо мной…
Не бойся заблудиться в темноте
И захлебнуться пылью — не один ты!
Вперёд и вниз! Мы будем на щите —
Мы сами рыли эти лабиринты!
«Чёрное золото» В. Высоцкий
Ночь прорезали фары. Машины вереницей спешили сквозь горы. Узкой извилистой тропой на краю бездны, посередине алебастровой громады камня, что уходила в бесконечность высот, сливаясь с таким же чёрным лоскутом неба, обрезанного острыми клинками гор. В пробитые вершинами бреши валились несчитанные полчища звёзд.
Машины, как тролли, с чудными фонарями обгрызали светом отвесные стены, валившиеся всё больше, чем выше мы поднимались в узком лабиринте обрывов и туннелей.
В непрестанном колыхании то вправо, то влево, скитальники-огни оказывали своё чудесное присутствие с разных, нежданных сторон: являлись то по обе стороны сразу, мелькали то спереди, приоткрывая завесу мрака, то безнадёжно позади, в непроглядном низу, и никак не верилось, что мы тоже были там несколькими минутами раньше. Или это были уже и не минуты, ведь время тоже запуталось в вечном, нестройном колебании маятника серпантинного пути.
А то далеко наверху вспыхивал, уносящийся к краешку звездного неба, блуждающий луч впереди несущихся гонцов.
Казалось, лента дороги, брошенная невзначай вышней рукой, падая, зацепилась на случайных уступах и так и застыла в складках надломленных скальных громад, в разверзшемся каньоне, воистину, между небом и землёй,
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрёстках мирозданья.
Ныряя по норам туннелей, вихляя по уступам в закаменелой невесомости, слышался только гул юрких колёс и стук сдающихся подшипников.
Остановились, когда скалы, единовластно утвердились в своей несокрушимой мощи, сжали небо в тисках сгрудившихся громад, окончательно и бесповоротно скрыв его в своих чёрных высотах.
Мы вышли на самый край… пропасти… бытия.
Вереница остальных продолжала своё священное шествие сквозь мрак и камень, цепляясь за светоотражатели, как за спасительные альпинистские крюки.
Туннели утробно урчали в ожидании новых и новых огней.
В неведомом низу скрывалась далёкая тёмная река, подвластная одному Харону. Постижимая лишь Вергилию и Данте.
В ускользающей вышине скалы сжимали в цепких пальцах лоскут ночного неба, со звёздами, сочившимися млечными каплями, срывающимися в чёрную бездну разверстой земли.
Фото в заголовке — Д.Нечитайло, Крепость Барбаросса-Ульцинь, 2012
Продолжение следует!
Читайте также — Путевые заметки о Черногории актрисы Полины Нечитайло. Часть 3