Дорогие друзья! Мы продолжаем цикл публикаций в рамках авторской рубрики Софьи Полуниной «РАЗГОВОР СО ЗРИТЕЛЕМ», в которой Софья будет знакомить вас с интересными людьми из мира театра и кино.
Блистательной актрисе Театра Вахтангова заслуженной артистке России Марии Волковой подвластны абсолютно любые роли – от трепетно-романтических, как Нина из “Маскарада”, до гротескно-комических, как например, Белина из “Мнимого больного”. И во всех она бесподобна, шикарна и органична. Из молодого поколения вахтанговцев это моя самая любимая актриса.
– Мария, в жизни любой актрисы рано или поздно настает момент, когда от влюбленных героинь и юных принцесс она переходит на новый возрастной уровень. Вы задумывались об этом?
– У меня случилось ровно наоборот. В 2012-ом году Юрий Петрович Любимов поставил в Театре Вахтангова «Бесов» Достоевского. И доверил мне роль Варвары Петровны Ставрогиной. На тот момент мне было, кажется, лет 26, я вообще не походила по возрасту. Это было тяжелейшее испытание! Во-первых, Юрий Петрович был очень требователен. Во-вторых, выпуск для меня был безумно сложным. Я потом ещё год играла, как в проруби. Но когда вдруг услышала реакцию коллег, то немного успокоилась, стала увереннее. Сейчас, оглядываясь назад, понимаю, что это был большой скачок для меня в плане профессионального роста, опыта работы над собой.
– Вам приходилось соглашаться на роли, которые не очень нравятся?
– Да. Например, Соня в «Войне и мире». Никогда не любила этого персонажа, неинтересным казался. Но я понимала, что Римас Владимирович даст коридор, разгон, чтобы наполнить эту роль тем, что в тебе есть сейчас, сроднить человека и персонажа. В итоге получилось интересно.
– Я оказалась свидетелем случая на сцене, когда в моменте расставания Сони и Николая Ростова у Вашего партнёра неожиданно оторвалась пуговица, а Вы, не растерявшись, её подняли и бережно прижали к себе, как реликвию, напоминающую о возлюбленном в разлуке. Как Вы так быстро среагировали, не моргнув глазом?
– На репетициях у нас происходила настоящая химия, и в спектакле образовался такой свой мир, что мы в нём буквально живём. И что бы там ни происходило, ты на это тут же реагируешь, как в жизни. Всё происходит само собой.
– Какие у Вас были ощущения от игры спектакля «Война и мир» в Ясной Поляне?
– Это были космические ощущения. Вид со сцены – над зрителями небо, дубы. Это волшебство какое-то. Первый акт играли при свете дня, на втором – темнеет, третий акт – в полной темноте. И когда ты что-то говоришь – у тебя ощущения, что ты говоришь это всему миру. А на второй день, когда пошёл дождь, то героями были уже зрители, потому что артистам на сцене было сухо, а зрители сидели по пояс мокрые, замёрзшие, но смотрели до конца.
– Артисты всегда выглядят уверенными в себе, но и страхи Вам, наверное, не чужды?
– Есть страх, что однажды утром проснешься, и обнаружишь что растерял все свои умения и навыки. Я отношусь к профессии с долей мистики и волшебства. Для меня выход на сцену – это как выход в открытый космос. Каждый раз ты стоишь за кулисами и думаешь: вот сейчас откроется занавес, я выйду на сцену, а окажется, что портал закрылся, ты ничего не можешь сделать. Ты это понимаешь, зрители видят. Жуть! Новый сезон в Театре Вахтангова мы открыли «Войной и миром». После лета я боялась, что выйду на сцену пустой. Но вот распахнулся занавес, я сделала шаг и почувствовала, что вернулась в родную семью, по которой так скучала. Удивительнее ощущение.
– А страх забыть текст?
– У меня какая-то, видимо, суперспособность: всегда знаю свой текст, партнёра, да и вообще весь спектакль. (Смеётся) Иногда перед спектаклем вдруг чувствуешь, что внутри что-то не проснулось, не настроилось. И тогда ты силой воли раскачиваешь своё нутро на нужное настроение и состояние. Либо опираешься на технику. Второй вариант случается редко, но иногда приходится прибегать – все мы живые люди.
– Вы можете назвать своё самое сильное актёрское качество?
– Любовь. Я люблю свое дело. Самое большое счастье, это приходить на репетиции к 11-ти часам утра и уходить после спектакля за полночь. Так мы выпускали «Легенду о Хромоножке». В таком режиме существования есть обманчивое, но прекрасное ощущение, что ты меняешь мир к лучшему. Это всё подспудные качества любви. Для того, чтобы сделать роль – я на всё готова.
– Какое качество Вы цените в партнёре?
– Думаю, тоже любовь. Любовь и уважение к профессии.
– А Вас легко обидеть в творческом плане?
– Легко! Просто со временем научилась защищаться. Если чувствую, что человек негативно настроен, то стараюсь отстраниться и смотреть на ситуацию со стороны. Раньше всегда тяжело переживала такие моменты. В какой-то момент поняла, что ни к чему хорошему это не приведёт. Пришлось найти внутренний приём для купирования.
– Вам было обидно, когда «Легенду о Хромоножке», где у Вас была главная роль, так быстро сняли?
– Да, осталось ощущение недовыполненности. Это же был эксперимент. За 1,5 месяцы пьесу Бьёрнстьерне Бьёрнсона никогда не ставили. По крайне мере мы такой информации не нашли. Так работали артисты в былые времена, когда только что написанную пьесу сразу же выставляли на суд зрителя. После выпуска спектакля мы ещё несколько месяцев что-то меняли, открывали новые слои, иные смыслы. Однако после премьеры поняли, почему эту пьесу не ставили – тяжелейший материал.
– У Вас есть профессиональные комплексы?
– (Смеется) Куча!
– Но о них Вы не расскажите?
– Да они у всех артистов, наверное, одинаковы: что ты недостаточно талантлив, не интересен, обладаешь заурядной внешностью и так далее.
– С кем Вы чаще всего советуетесь в плане профессии?
– С моим супругом – режиссёром Владимиром Бельдияном (улыбается)
– Он Вас критикует?
– Я бы назвала это поддержкой через критику.
– Вы одна из самых молодых актрис, получивших звание «Заслуженная артистка России»?
– Не знаю. Помню, когда мы ещё были студентами, наш мастер – Владимир Владимирович Иванов пригласил к нам Марию Аронову и Анну Дубровскую. Им, как раз, тогда только дали звания. Кажется, им было немногим больше 30-ти.
– И всё же: приятно?
– Конечно, приятно. Любим мы бросаться словами: мол, не нужны мне все эти звания, награды. А я не скрываю – приятно. У меня был День рождения, мы отмечали его в театре. Кирилл Игоревич дал добро посидеть скромной компанией в актёрском фойе. А на следующий день от него звонок… У меня начинается паника. Думаю, не убрали, наверное, за собой, или кто-то что-то натворил. А он говорит: «Ты вот вчера отмечала, а между прочим, вчера был подписан приказ о присвоении тебе звания «Заслуженной артистки России». Радости не было предела. Я сразу позвонил маме и бабушке – поделилась новостью.
– Труппа Театра Вахтангова периодически пополняется выпускницами Щукинского училища. Подозреваю, что с одной стороны, Вы как старший товарищ, делитесь с ними опытом, учите как жить в театре, а с другой чисто по-человечески Вы же понимаете, что приходят они на Ваши роли. Как это в артисте уживается?
– Не буду кривить душой: конечно, есть место и ревности, и страхам, но в какой-то момент я поняла, что вот чего не умею делать, так это воевать за кулисами. Вот просто не люблю, не умею и не буду этого делать. Поэтому я взяла для себя за правило воевать только сцене. (Улыбается) Подвинута – значит, недостаточно работаю. После этого я внутренне стала спокойнее, увереннее, легче отношусь к мысли, что кто-то может прийти на мои роли.
Главное качество Марии Волковой – это любовь. Любить – великое свойство настоящего творческого человека. И зритель это всегда тонко чувствует и отвечает артисту взаимностью.
Автор Софья Полунина.
Фото из личного архива Марии Волковой.