О путешествие в небывалое место сегодня расскажет вам бродячий по Балканам. Но сперва припомнит и чуть дополнит с оттенком современности Иво Андрича, о том, что вообще представляет собою быть в пути.
Путешествовать — значит внезапно оказаться в особенном, промежуточном мире, где-то на неведомом отрезке между местом, что мы покинули, и тем, куда стремимся. Значит, смиренно пребывать под властью неизвестных законов. Сколько раз приходилось бывать в прокуренных вагонах третьего класса, изящно пропитанных и запахом мочи из туалета. Или в передней части стремительно набирающего высоту самолёта. Кожа широких кресел уже спустя 30 минут полёта становится в равной степени докучающей, что дёшевый драп, изрядно протёртый задницами «низших слоёв». Наконец, ловите себя на мысли: что не можете ни думать, ни спать, ни читать, ни смотреть на людей вокруг вас. Весь перечисленный набор действий, словно по распорядку, пытается произвести каждый путник. Усиленно тыркаясь в экран смартфона или ноутбука, глубоко воткнув наушники и запрокинув голову, плотно сомкнуть веки. Но безуспешно. Бродяга — бывалый путешественник, с ехидной улыбкой наблюдает за этими беспокойными, нарочито увлечёнными попытками отвлечься от чувства…
Одиночества, необъяснимого стыда, раскаяния и беспричинного страха. Доходит до того, что, в конце концов, вам кажется, что наименее трудным и безболезненным было оказаться под колесами этого самого вагона, в котором сидите.
Можете врать мне и нобелевскому лауреату, Иве Андричу, что вам сие незнакомо. Что вы используете время в дороге с пользой. Быть может, вы и есть то редкое исключение из правил. Но Бродяга слишком много путешествует с ранних лет, вертя зрачками по соседям. И, пожалуй, единственные поистине беззаботные пассажиры — это дети.
Взрослые же мнутся, жмутся от оглушающего диалога с собой. Пьют спиртное, принимают снотворное, нервно ходят курить, упорно бегают глазами по строчкам книг, сюжет которых никогда не вспомнят. Самое худшее, пожалуй: заводят натужные разговоры с незнакомцами, восклицаниями неуместными силясь изобразить интерес.
…В конце концов, приходит оно, смирение: ты лишь песчинка на побережье бескрайнего моря, неподвластного тебе бытия. Всё это в конечном счёте как-то благополучно закончится, без надлома и драмы. Словно временное, незаметное помрачение во всём многообразии остального мира.
…Однако же, останется глубоко в нас, словно затаившийся рефлекс, пред каждым отправлением в путь.
Нет, это не будет очередной бубнёж когда-то жившего в столице маленькой, но гордой. Известно, что люди имеют привычку, возвращаясь в былые места спустя годы заявлять: «как оно было лучше, как трава зеленее, а люди улыбчивее». Боже сохрани, таким уподобляться! Не нравится тебе? Ну, и сидел бы дома! Где там он у тебя теперь?..
Тем не менее, Подгорица, очевидно, на месте не стояла. Прям подобно поезду, с которого сошёл журналист русский сошёл. И напоминая себе известного персонажа:
…В половине седьмого с северо-востока, со стороны деревни Кляичево…
И направился тоже в Старгород православной столицы, с мусульманским звучанием и характером. Район Варош – кстати, слово, венгерского происхождения. Но отдаёт тенями минарета на каменной мостовой, проложенной турками.
По пути от вокзала этим ранним утром журналист русский отчего-то напоминал самому себе Остапа Бендера. Только он уже не молодой и не имел беспризорного, за ним бежавшего. Зато был красочный Мурал. С палестинскими детьми. Дети — это хорошо. Подумал немолодой. Взрослые выдумывают им названия и под оными убивают. Потому что названия важны.
Как важно и знать название заправки «Petrol» в центре Подгорицы, где вы хрен интернет найдёте. Не работает. Даром потерянные 1 евро и 20 центов на отвратительный кофе из аппарата, который вообще никогда не моют.
Надо было сразу идти к куле. То есть мусульманской башне с часами. Возле которой стоит старый, известный, легендарный, большой ресторан. Он поистине традиционный. В нём вы не только найдёте «праву турску кафу», скатерти шаховицы, но и обслуживание сразу тремя поколениями одной семьи. Уже впавший в деменцию первый хозяин. Ему лет 90, наверное, и он очевидно даже не отдаёт себе отчёт, где находится.
Второй — его сын. Образец конобара! Он один работает за четверых внуков, которые носят белые рубашки для виду. Им ещё учиться и учиться. Но стараются. Интернет тут без пароля. Ловится и до открытия. Собственно, вас и внутрь позовут до наступления 8 часов. Всё равно они все там с 6 утра. Как и несколько завсегдатаев.
Здесь отличные чевапи по доступной цене. И дорогая, но достойная ракия. Единственное но: если вы хотите фирменный хлеб или лепену, выпеченные в печи, подходить лучше после 9 часов.
На этом скромном завтраке нам следует прерваться. Но мы обязательно вернёмся с рассказами из Черногории и где-то объясним, почему это небывалое место. Что в ней особенного. И почему стоит побывать. Но вряд ли стоит жить. Видимо се ускоро.
Добрыня Балканыч
Продолжение обязательно следует)))))