Там далеко в родимой Лике среди гор и лесов, долгими зимними вечерами издревле повелась традиция собираться односельчанам под общим кровом, помогать друг другу по дому: шитьё да вязание, уборка и, конечно, готовка, а за ней закономерно следовала и общая трапеза. Звалось такое добрососедство «Прело», и так как было посвящено делам домашним, имело характер женский, в противовес мужской «Мобе» — помощи с урожаем, скотом и строительством, так же сопровождающееся угощением от хозяина, а также заверением отплатить каждому гостю той же услугой по мере потребности. Только к финальной своей части Прело теряло гендерный признак, ибо на ужин мужчины, разумеется, возвращались к домашнему очагу, где ели и пили, и пели песни до утра.
Баня Юнакович очень крупное сооружение, соответствующее своему статусу одной из главных здравниц бывшей Югославии, успешно действующее и по ныне. Режим реабилитации больных пережил режим политический. Такое здание и место было под стать событию.
Главным было находиться здесь, а еще важнее – чтоб тебя видели другие, особенно те, кому ты хотел попасться на глаза. Какое бы зрелище ни предстояло, оно обещало стать светским событием, и если ты здесь был, и если тебя видели, и если случившееся было важным, значит, важным был ты сам.
Десятое по счету юбилейное «Личко Прело» собрало немалую часть населения Апатина, приютившего сынов гор. Символ воспоминания сербских беженцев из Лики в Хорватии. Под тем же названием вечера проводятся и в иных городах Сербии. Но именно тут всё выглядело столь масштабно. Предстоял исторический вечер, даже если таинственному представлению было суждено забыться. Очень богатые люди часто устраивают такие штуки из тщеславия, но сегодняшнее мероприятие интриговало особенно, организатором его выступал председатель Скупщины Апатина, а ранее и мэр этого города, сам личанин, Милан Шкрбич. Он дружески поведал автору этих строк:
– Баня Юнакович не берет с нас аренды. Только оплата официантам по 5 тысяч дневница. А в совокупности 125 000 динар. – Вот и посчитайте, сколько конобаров (официантов) в тот вечер кружило меж столами. – Еду и напитки я взял «под свой образ», в надежде, что удастся отбить продажей билетов. Музыкальные коллективы выступают, разумеется, от души. Были, разумеется, и донаты, но там что-то напутали с документами, так что надо будет разбираться.
Самый известный истории сын Лики, Никола Тесла, изображён на логотипе вечеров. Ему же стоит памятник в центре Апатина, города, связанного с личанами.
– Все мы сюда только пришли. Вопрос лишь, кто раньше. Однако первыми были комары, – шутит гость Личког Прела, сосед Бродяги по столу, житель Апатина родом из Соко Бани, где был начальником полиции.
Но я позволил себе забежать вперёд. А как театр начинается с вешалки, всякое сербское мероприятие начинается с приветствия хлебом. Его держат дети, посему ракия отсутствует, она ждёт страждущих в зале под высоким потолком с множеством конобаров.
Тем не менее, домашний дух Прела удаётся передать с точностью. Женское удружение (объединение) Апатина со своим рукоделием встречает гостей. Здесь все возможные домашние хозяйства. От съестных и до традиционного костюма настоящего личанина. Журналиста русского мгновенно окружили руки хозяюшек и немедленно нарядили. Что тут же и попало в объектив коллеги Добрыни, Александра Дукича из «Радио Дунав».
Далее в зале уже гостей обслуживали официанты, что со знанием дело предлагали напитки: виньяк, горьки лист (ликер из кучи трав и полыни) или ракия от дуньи (айвы). Славный аперитив на выбор, скажет вам всякий, кто знает в оном толк. На столах же уже имелись лёгкие закуски в виде каймака и прои, то есть воздушных внутри и хрустящих снаружи от обжарки в масле булочек. Вина красные и белые дожидались своего часа, когда вынесут основное блюдо. На сцене гостей приветствовал организатор события. Затем он уступил место молодому юристу, читавшему стихи. Ну, а дальше народные коллективы затянули песнь и от столов потекли людские ручейки к танцевальной площадке, было и српско коло, конечно.
Наконец, когда салфетки на тарелках сменило традиционное блюдо личан, зал, кажется, преобразился, будто бы потолок вдруг стал деревянным, вся обстановка стала домашней, деревенской. Дело в запахе тушёной капусты и варёной картошки, это был ничем иным так не создаваемый образ сельского дома.
Мясной частью служила здоровенная колбаса, сочная и ароматная, а также толстый кусок сланины (грудинка), не то что ваш бекон. Не знаю, было ли это намеренно, но выбор блюда к трапезе идеально передал домашний характер понятия Прело в исконном смысле.
Слух плотно наевшихся гостей услаждал народный певец Добривойе Павлица. Но Бродяжье сердце он тронул отдельной речью в середине своего выступления:
– Эту песнь я учил ещё в школе. И хотел бы, чтобы её слушали все те, кто из финансового интереса подставляет свой народ на гибель.
И запел «Катюшу». Бродяге больше нечего сказать. Он был растроган. И исполнением, и речью. К нему подошёл председатель скупщины и сказал, чтобы он оставил костюм себе. Что это его Бродяге подарок. И что если хочет, может считать этот день вторым Днём рождения как личанина. Тут уже все начали придумывать Бродяге второе, личанское имя. Сошлись на Дане. И вновь рождённый Дане думал, что он набродился и, конечно, останется в Апатине, как самом тёплом городе северной Сербии на берегу Дуная, где живут люди, которые знают, что такое скитаться и готовы приютить, каждого, кто поистине готов понять и принять местный жизненный уклад.
Добрыня Балканыч