Городок Ливно когда-то назывался Бистрица по названию реки, на которой расположен, находится на юго-восточной окраине Ливаньского поля, население – преимущественно хорваты, во время Отечественной оборонительной войны 1991-1995 годов находился под контролем Хорватской Республики Херцег-Босна на территории пылающей Боснии и Герцеговины. Сейчас входит в состав Федерации Босния и Герцеговина. Но до начала Второй мировой войны в районе Ливно проживало и довольно много сербов, потому массовый геноцид сербского населения во времена НДХ был особенно страшен.
Особую тяжесть и трагедию резни, устроенной усташами в Ливаньском регионе придает тот факт, что большинство жертв были дети. Многие семьи были уничтожены до последнего человека, а тем, кому чудом удалось спастись, как правило, возвращались в пустой дом.
Те же, кто в конце концов все же нашел в себе силы зажечь погасшие родные очаги, восстановить свою жизнь, очень часто из глубокой печали и желания, чтобы хотя бы имя погибших родных людей не исчезло, а может быть, из отчаянного упрямства и знаменитого сербского ината, помнили и повторяли имена погибших. Вот так и получилось, что детям, родившимся позже резни на Ливаньском поле, как правило давали имена тех, кто погиб от рук усташей.
В этом отношении особенно интересен случай Петра — Пепана Вуяновича из Челебича. Петра, вместе с другими односельчанами, бросили в яму Бикуша накануне праздника Огненной Марии (30 июля) 1941 года. Однако ему повезло: он упал на первый уступ, смог там зацепиться и потом незаметно выбраться из ямы.
К несчастью, ни ему, ни остальным людям, избежавшим смерти, возвращаться было некуда– их дома стояли пусты и заброшены. Вся семья Петра была убита: жена, трое сыновей и три дочери. Конечно, он так и не оправился от кровоточащих ран на сердце, но жизнь всё равно взяла своё, живые должны жить. Петр женился во второй раз и у него родились ещё трое сыновей и три дочери, даже в том же порядке, в каком родились и его погибшие дети.
У Илии Црногорца по прозвищу Слава усташи убили братьев, мать, жену Милку и дочерей Даницу и Розу. Через некоторое время он снова женился и сначала у него родились две дочери, которых он назвал Даницей и Розой, а сына назвал в честь своего брата Душана, и только его брат Васо, убитый усташами в ливаньской больнице, остался неупомянутым.
Обычай давать детям, родившимся после резни, имена погибших в ней, представлял собой своего рода месть жертв, их непокорность и доказательство того, что они все еще существуют, что они сильнее любого зла.
Так и Милица Эрцег Галка, пережившая ад в яме в Равном-Доцу, позже родила сына, она ни секунды не колебалась, назвав его Илией в честь своего единственного сына, оставшегося в той страшной яме, как и многие другие, кому посчастливилось и хватило опыта выжить и вырваться из лап усташей, и кто смог найти в себе силы, чтобы снова создать семью и родить детей, передали им имена погибших.
Однако история Марко Бошковича, известного как Маркица, из Доньи-Руяни затмевает все остальные примеры.
Ему тоже удалось скрепить свое сердце, преодолеть ужасную судьбу, пережить постигшую его трагедию и отомстить убийцам, продолжив жить.
Марко Бошкович, единственный сын в семье, кроме него, в семье были только три дочери, пережил все ужасы Великой войны в юности, когда, будучи насильно мобилизованным австро-венгерскими властями, оказался на поле боя в Тироле, где, истекая кровью, оплакивал свою Родину, свою молодую жену и сына, своих родителей и сестер целых пять лет. Когда же, спустя пять лет, когда его близкие уже потеряли всякую надежду на то, что он жив, он наконец вернулся домой однажды ночью и, как чужой человек, попросился переночевать, его пустили в дом, но не сразу узнали.
Лишь в какой-то момент его мать своим сердцем почувствовала, что гость кажется ей чем-то знакомым, и тихо прошептала мужу:
«Тодор, я самая счастливая мама, и это наш Маркица вернулся!»
После этого радости не было предела, многочисленные родственники семьи Бошкович быстро узнали о возвращении Марко, и жизнь началась заново.
Первой женой Марко была Аница Црногорац, в браке у них родились сыновья Воислав, Божидар, Тодор и Велько. К сожалению, счастье было недолгим, Аница заболела и умерла, Марко, отцу четырёх сирот, пришлось искать семейное счастье заново. Он женился на Марии Коникушич. От неё у него родилось ещё четверо детей: сыновья Бранко, Боголюб и Мирко, а также дочь Ружица.
Накануне Второй мировой войны старший сын Воислав отправился в Германию на заработки, куда также направлялись и многие другие молодые соотечественники, ищущие заработка и очарованные рассказами о лучшей жизни. Началась война, начались разногласия и ненависть между бывшими добрыми соседями. Однажды, перед самым началом массовых убийств, устроенных усташами, Марко, пользовавшийся большим авторитетом как среди сербов, та и среди хорватов, встретился со своим соседом, хорватом Мате Юретом, который служил охранником в лагере в Доньи-Руяни. Мате сказал ему, что назревает большое зло и что сербам будет плохо: «Маркица, спасай свою голову, я ничем не могу тебе помочь, я говорил с эмигрантом Нико Перичем, он теперь здесь сила и власть…»
Марко, вполне вероятно, приходился родственником Юрету, но кроме того у них были дружеские и добрососедские отношения. Он понял, в какой опасности находится, но никогда не думал, что кто-то поднимет руку на его семью, что настал тот черный день, когда даже дети будут виновны просто потому, что они — сербы. Следуя совету и предупреждению Юрета, он скрылся в горах, но, когда пришедшие за ним убийцы не нашли его дома, они забрали его сыновей, Божидара и Тодора, молодых, еще безбородых юношей, и расстреляли их в Прологе вместе с другими заложниками из Руяна.
На следующий день убийцы вернулись и забрали жену Марко Марию с остальными пятью детьми. Все они оказались в яме Равни-Долац…
Когда массовые убийства прекратились, военная власть от усташей перешла к итальянской администрации, Марко вернулся из гор, но вместо дома, который еще недавно был наполнен радостью и смехом восьми детей, он обнаружил пустое жилище с остывшим очагом.
В холодном и разграбленном доме он нашел только гусли, которые убийцы почему-то не забрали. Хотя, как говорят, он никогда прежде не пел под звук гуслей, Марко целыми днями под звуки струн этого древнего инструмента начал петь какую-то печальную песню-плач, выплескивая свою великую боль, залечивая раны и облегчая свою глубокую скорбь.
Через какое-то время вернулся старший сын Марко Воислав, каким-то образом ему удалось сбежать из Германии, где он работал в Мюнхене вместе с Богданом Стоичем, старшим братом Глиши Стоича, единственного человека, пережившего ад в Равни-Долацкой яме. Глише каким-то образом удалось тайком отправить брату письмо, в котором он рассказал об ужасной резне в Руяни, где, помимо него, погибла вся семья Воислава, за исключением его двоюродной сестры Даницы.
Несмотря на то, что туберкулез уже сильно подорвал молодой организм Воислава, он отправился в путь через истерзанную войной Европу к Динарским горам. Что ему довелось пережить по дороге, несчастный молодой человек унес с собой в могилу, когда он нашел в заброшенном доме только отца и когда подтвердились мрачные слухи, дошедшие до него в Германии, он лег в постель и после полутора месяцев болезни и горя по своим погибшим братьям и сестрам, умер.
Позже в селе говорили, что Марко Бошкович сошел с ума, когда после смерти старшего сына продолжил петь под звуки гуслей. Он думал, что делать… Поднять ли ему руку на себя и положить конец своим страданиям, или начать мстить убийцам и залечить раны их кровью. Он прекрасно знал, кто убил его семью и разрушил его жизнь, что все это сделали его хорватские соседи, которые до вчерашнего дня клялись ему в дружбе и доброй воле.
Однажды он внезапно проснулся среди ночи и понял, что ему будет не легче и что он не сможет вернуть утраченное счастье и семью, даже если сожжет всю деревню и сравняет ее с землей, а всех убийц и всех их потомков до единого уничтожит, тот, кто мстит таким образом, не несет свет. Он повесил свои гусли на стену, высоко поднял голову и отправился мстить, но не смертью и убийством, а своей жизнью.
В селе осталась молодая вдова, Анджа Кисо, чьего мужа Марко также убили усташи. У нее было три дочери: Стана, Марта и Лепосава. Марко предложил ей с детьми переехать к нему домой.
Так жизнь вновь вспыхнула в доме Марко Бошковича, скорбящего мученика, которому уже было почти шестьдесят лет. У Марко и Анджи родилось шестеро детей: пять сыновей и дочь, и он дал им имена своих погибших детей. К сожалению, сын, которого он назвал Воиславом умер совсем маленьким в 1949 году.
Марко Бошкович дожил до восьмидесяти семи лет, до 1975 года. Он ждал, когда его дети вырастут и он увидит их счастливыми, но до последнего дня учил их, что на зло не следует отвечать злом, что за убийство близких мстят своей жизнью и давая новые жизни. Несмотря на болезнь и преклонный возраст, в День Святого Николая в 1975 году он встал с постели, чувствуя себя как никогда здоровым, и вместе со своими тремя сыновьями, работавшими в то время за границей и приехавшими на славу в родной дом, выпил вина. После этого у него осталось лишь одно желание — вечно покоиться в Руяни, в могиле вместе со своей первой женой Аницей и старшим сыном Воиславом. Его воля исполнилась. Сыновья поставили на его могиле красивый и символичный памятник, но усташи не оставили в покое и мертвого Марко Бошковича. Кроме того, что сожгли и разрушили его дом в Руяни, кто-то во время войны 1992/93 годов осквернил его памятник и разбил надгробную плиту, как будто всего зла, причиненного ему при жизни, было недостаточно…