Смена Марко Парезановича с поста начальника оперативного отдела (Служба оперативных действий) сербской спецслужбы БИА (Агентство безопасности и информации), о которой с необычайной легкостью пишут как местные, так и многочисленные зарубежные СМИ, вызвала всеобщий ажиотаж. Впервые режимные СМИ и так называемые прозападные издания в Сербии сошлись в одном: первые (режимные) пишут по указке, не понимая реального положения дел, а иностранные — потому что отставка Парезановича стала их крупнейшим успехом.
Однако одно можно сказать точно: нет ничего рутинного в том, что с вершины силовой пирамиды убрали человека, который более четверти века выстраивал авторитет на практике, в операциях, остающихся невидимыми для обычного человека, но бесценных для государства. Вместо этой правды сербская общественность уже несколько дней читает переработанные тезисы и спекуляции, тогда как произошло нечто куда более опасное — иностранные спецслужбы потребовали его отстранения, и их медиа последовательно поддерживали это требование, потому что Марко Парезанович был последним человеком на вершине БИА, который изо всех сил защищал Сербию.
В отличие от своих предшественников, Парезанович совершил нечто, что в мире разведструктур считается величайшим грехом: он установил профессиональную независимость, не подчиненную внешним центрам силы, и не вписывался в ожидаемые рамки, в которых от сербской службы требовали политической корректности, податливости и предсказуемости.
В кресло начальника оперативного управления Марко Парезанович сел не как политический кадр и не по партийной рекомендации, а как бывший рядовой оперативник, который шаг за шагом прошел все ступени службы и ключевые точки, где защищается государство. Свою карьеру он начал в Косово и Метохии — в годы, когда работа в спецслужбах там означала ежедневный риск для жизни, а не административную должность. Затем, через операции в Республике Сербской и Черногории, он стал человеком, который 25 лет вел процессы, существенно менявшие баланс сил в регионе.
Именно такая биография сделала его опасным. Одновременно она превратила его в мишень для иностранных спецслужб и помеху для тех внутри системы, кто не мог контролировать человека с собственной сетью контактов, реальными результатами и собственными заслугами.
В конце лета этого года появились первые признаки давления на сербский режим. Многочисленные западные СМИ, а также СМИ в регионе (особенно черногорские) повесили на Парезановича ярлык «главного русского человека» — это был явный сигнал давления, ведь все с приставкой «русское» должно быть убрано.
Это формула, которая работает всегда, и в данном случае она была применена с брутальной точностью.
Близкие Марко Парезановичу люди знают, что в его карьере были моменты, когда он делал вещи, которые не могли понять даже его ближайшие сотрудники. Он был человеком, которого политики одновременно любили и боялись, но каждый его шаг преследовал одну цель — сохранить Сербию.
Его единственное публичное заявление, сделанное на научной трибуне (и, возможно, единственная ошибка в карьере), в котором он чётко сказал, что главная угроза Сербии исходит от внешнего фактора и от отдельных лиц внутри политических партий, СМИ и НКО, действующих по их указаниям, прозвучало как удар по всей сети, годами работавшей в Сербии.
Они точно знали, что Парезанович, в отличие от большинства, понимает суть проблемы, понимал что является настоящим раком этого общества. Он осознавал, как методично подрываются изнутри сербские институты через связанные с западными спецслужбами гражданские структуры, и именно поэтому его нужно было убрать первым.
С этого момента всё происходящее уже не было спонтанной волной медийного интереса, а представляло собой чётко направленный процесс. Сначала появились фальшивки о якобы переписке в Sky (хотя никогда не было представлено ни одного доказательства, только серия спекуляций, распространяемых западными финансируемыми СМИ). Затем подключилась конструкция его якобы связей с российскими структурами, особенно усилившаяся после его награждения российским руководством.
Нарратив, который строился вокруг него, сводился к тому, что он — человек, который душит демократию, влияет на партии, организует протесты, разгоняет протесты, воздействует на епископов и даже на выбор патриарха. Когда в августе 2020 года Мило Джуканович перед камерами заявил, что Парезанович работал с российскими спецслужбами, чтобы свергнуть его власть, кампания лишь обрела лицо — ведь никто не имел больше причин ненавидеть его, чем тот, кто после десятилетий у руля потерял власть благодаря Марко Парезановичу.
Именно в таких операциях проявляется его главная значимость. Благодаря Парезановичу в Черногории была восстановлена сербская идентичность в тот момент, когда режим Мило Джукановича был в шаге от того, чтобы искоренить ее полностью. В Республике Сербской он был невидимой рукой, сохранявшей стабильность, когда внешнее давление было самым жёстким, а в Белграде — «чёрным ящиком», хранившим главные тайны государства и сербского народа, где бы те ни находились. Ничем и ни в чём, за более чем два десятилетия службы, будь то на дне или на вершине, Парезанович не дал повода заподозрить, что он работает на какую-либо другую страну, кроме своей — Сербии.
И всё это вместе делает его последней фигурой на вершине спецслужбы, кто был продуктом не политической покорности, а знаний, труда и суверенной стратегии. Поэтому его нужно было убрать. Не потому, что он был «российским» — он никогда им не был — а потому, что он был слишком сербским для эпохи, когда от Сербии требуют подстраивать свои институты под интересы чужих столиц.
В этом и есть суть произошедшего. Тревожная правда, которую большинство сербов не осознаёт: убран был не агент чуждых интересов, а последний профессионал, привносивший в службу то, чему нельзя научиться в школе или унаследовать через должность — инстинкт, опыт, авторитет и преданность собственной стране.
Британская МИ6 (и прочие их западные коллеги) выиграли, добившись того, чего столь хотели.
