В Черногории завершились парламентские выборы, оппозиция празднует победу, в России выражают осторожную радость за итоги голосования. 30 лет Мило Джуканович железной хваткой держит власть в стране, последовательно установив контроль за всеми государственными институтами. Понимая, какую роль в общественном сознании народа играет Сербская Церковь, президент Черногории и здесь делает отчаянные попытки лишить основного конкурента всех преимуществ. О том, для чего атеисту Джукановичу понадобилась «карманная церковь» и есть ли у раскольников реальные перспективы стать ведущей духовной силой страны, поговорим сегодня.
Немного истории
Альтернативные «церковные» объединения в современном православном мире присутствуют во многих точках земного шара, претендуя на каноничность, истинность и исключительность в пику законной Поместной Церкви той или иной территории. На слуху легализованная организация раскольников-самосвятов из «Киевского патриархата». В греческом мире действуют старостильники, численность которых некоторые исследователи оценивают в несколько миллионов человек. Не обошлось без проблем и на Балканах: в вышедшей из состава Сербии Черногории появилась своя альтернатива общепризнанной Православной Церкви.
Черногорская митрополия существовала как независимая и вполне законная религиозная организация с 1603 по 1920 годы. Именно к этому периоду апеллируют новоявленные раскольники, провозгласившие свое новое учреждение в 1993 году на так называемом «народном соборе» в Цетине (Цетиње/Cetinje). Черногория все еще находилась в составе Сербии, Джуканович все еще изображал верного соратника Милошевича, но центробежные силы разделения уже намечались. Архитекторы проекта «Монтенегро», как станет ясно позже, заранее продумывали создание самостийных институтов во всех сферах, чтобы максимально избавиться и от политического, и от культурного, и даже от духовного влияния матери-Сербии.
Черногорская православная церковь была зарегистрирована в 2000 году, пройдя типичный для раскольников путь складывания из запрещенных в служении священников и представителей аналогичных раскольничьих образований других стран. «Предстоятель» ЧПЦ Михаил (в миру – Мираш Дедеич) был запрещен в служении Константинопольским синодом, в котором начинал свою церковную карьеру. Архиерейскую хиротонию Дедеича совершал представитель болгарских раскольников Пимен (Энев), а некоторое время в общении с Черногорской церковью находился епископ Сергий (Моисеенко) из «истинно-православных христиан». ЧПЦ находилась в общении лишь с Киевским патриархатом, а Филарет (Денисенко) в 2010 году даже был почетным гостем в Черногории. В общем, после такого «славного» духовного становления новоявленной церковной структуры дополнительные комментарии излишни.
Абсолютная власть и полная управляемость
Но мало ли православных альтернативщиков по всему миру? Кажется, почти нет Поместных Церквей, перед которыми эта проблема не стоит. И в большинстве случаев все-таки вопрос решается в пользу канонических организаций, в первую очередь благодаря народной поддержке. Ведь глас народа – глас Божий. Но бывают и весьма сложные ситуации, когда за раскольников вступаются политики, рассматривая ручную церковь как эффективный инструмент государственного управления. Одно дело – власть светская, совсем другое – духовная. Нетрудно догадаться, что в прошлом убежденный коммунист, а в целом религиозно индифферентный атеист Джуканович, последовательно продвигавший идею самостоятельной Черногории, нашел в ЧПЦ хорошую альтернативу абсолютно неудобным сербским епархиям на территории страны.
Но Сербская Православная Церковь по-прежнему остается каноничной и, что не менее важно, народной. Сербский патриарх Ириней высказывался по этому поводу достаточно жестко, отрицая существование национальности «черногорец». И действительно, черногорским может быть гражданство или географическое расположение, но уж точно не этническая принадлежность. Демонстрация численности жителей страны с высоким сербским самосознанием была ярко продемонстрирована во время крестных ходов, которые одновременно воспринимались и как митинги протеста против закона о церковном имуществе в течение всего 2020 года.
Не можешь победить – возглавь, не можешь возглавить – создай свое. Именно такими тезисами, очевидно, руководствовался Джуканович, быстро испортивший отношения с Сербской Церковью после провозглашения независимости Черногории в 2006 году. Ведь духовная власть может выступать удобным союзником в решении нужных вопросов, обеспечивать электоральную поддержку и морально угождать через публичное благословение тех или иных действий президента. Хотя Джуканович и называет себя атеистом, замашки у него, прямо сказать, монархические. Правда, пока численность и популярность в народе микроцеркви с пятью епархиями (часть которых находится далеко за пределами Черногории) оставляет желать лучшего. Жесткий клинч 2020-го, накануне важных для Джукановича парламентских выборов, показал, на чьей же стороне правда в духовной борьбе.
Ничто человеческое не чуждо
Но в действиях Джукановича можно заметить при тщательном рассмотрении и куда более прагматичные мотивы в усилении роли ЧПЦ за счет ослабления (по крайней мере, в правовом поле) позиций Сербской Церкви. При анализе закона о свободе вероисповедания эксперты почему-то упускают любопытную, но не сказать, что очень хитрую, схему. Итак, Сербская Церковь – довольно крупный имущественный собственник в Черногории. И дело не только и не столько в самих объектах культового назначения, сколько в принадлежащей приходским организациям земельным участкам. Черногория по праву считается туристической Меккой Балкан, а значит, и местом притяжения как инвесторов, так и частных лиц с крупным капиталом. Кто-то захочет построить приморский отель, а кто-то (например, олигарх из зарубежья) – собственную виллу на берегу моря.
Забрать у храма или монастыря землю по закону и продать – слишком топорно. Отдать в пользование раскольников – конечно, не менее топорно в сложившейся ситуации. Но передача земли ЧПЦ, выжидание, отчуждение и продажа земли уже руками подконтрольных церковников однозначно сработает тоньше. Кстати, Черногорская церковь, даже несмотря на хорошо просматриваемую связь с Джукановичем, выступит хорошим громоотводом. Хорошая политтехнология и неплохая выручка с продажи земли. О том, как клан Джукановича ловко избавляется от государственной земли в пользу частных застройщиков, передавая в аренду и пользование даже заповедные территории и объекты культурного значения, написано немало. И Черногорская церковь в перспективе вполне могла бы стать хорошим инструментом для реализации планов президента страны. Тем более, что итоги парламентских выборов могут стать для Джукановича началом конца, а потеря власти для него неминуемо станет поводом к вынужденной эмиграции. Эмиграции, в которой Мило обязательно понадобятся немалые средства.
Подведем итоги
Черногорской церкви сложно претендовать на звание народной: за почти 30 лет существования она не собрала достаточного числа сторонников, чтобы стать реальной силой в стране. Сербы довольно разборчивы в основных духовных вопросах, а потому сохранили верность матери-Церкви. Джуканович, делая заявления и поддерживая ЧПЦ, не мог не понять (политик он все-таки талантливый, как о нем отзывался митрополит Амфилохий), особенно после волны протестов 2020 года, что попытки добиться верховенства в духовной власти для него тщетны. Под вопросом теперь и его перспективы на президентском посту, выборы на который должны состояться через 3 года.
Претензии к выборам есть у ОБСЕ, а оппозиция на волне массовой поддержки населения и некоторой эйфории от первой победы вполне может вынудить изменить политические позиции некоторых сторонников Джукановича как в парламенте, так и в исполнительной власти, даже и не вполне явно. Команда президента страны может начать распадаться поступательно по мере его ослабления. Процесс уже запущен, а у Джукановича в случае поражения вряд ли останутся иные варианты, кроме как подобру-поздорову покинуть страну. Нужна ли ему будет фактически нефункционирующая, лишенная народной поддержки Черногорская церковь? В лучшем случае – как инструмент по выкачиванию из страны последних дивидендов в пользу своего клана. Хотя, возможно, выборное предзнаменование остановит и политика, толкнув его на путь примирения и поиска решений для достижения консенсуса как с оппозицией, так и с Сербской Церковью. В таком случае черногорским раскольникам, оставшимся без поддержки государства, останется лишь тихо исчезнуть, как уже не раз происходило в истории с неканоническими церковными группами.
Автор – Владимир Басенков