Почему Югославия не получила российские С-300?

Живадин Йованович, бывший министр иностранных дел Югославии, рассказал о попытках приобретения Милошевичем комплексов ПВО С-300 и истребителей МиГ-29 в России и Белоруссии незадолго до начала агрессии НАТО против Югославии.

Отвечая на вопрос об истории с покупкой С-300 после лекции в белградском музее авиации, Живадин Йованович рассказал:

– Правда в том, что мы пытались купить современное оружие в России и Белоруссии. Над этим работали очень упорно, но, однако, со значительным опозданием. Основная проблема была в проамериканской ориентации российского руководства в то время. Основное препятствие было в этом. Российские генералы и адмиралы, российские структуры были абсолютно открыты, готовы и, скажу так, расположены, чтобы предоставить нам все, что у них есть. В 1998 году вместе с Милошевичем я был на переговорах с Ельциным, мы были на одной вилле в Ленинских горах, принимал нас Козырев, министр иностранных дел. Милошевич за обедом, перед поездкой на переговоры с Ельциным, поднял в разговоре с Козыревым вопрос оружия. Честно говоря, я был удивлен, почему он говорит с Козыревым об этой теме, ведь он об этом сначала расскажет американцам, а потом уже Ельцину. Видимо, Милошевич намеревался таким образом анонсировать тему для разговора с Ельциным. Однако вышло, что переговорами в Екатерининском зале управлял не Ельцин, а Козырев.  А разговор за обедом был такой: Козырев сказал, что да, в принципе мы открыты, но у нас большие экономические сложности, большие долги, мы не можем вам это подарить, у вас нет кредитных рейтингов и так далее… Милошевич сказал: «Хорошо, есть полтора миллиарда долларов на основании клирингового долга (бывшего СССР), возьмите миллиард долларов и дайте нам, что нам нужно, что можете, мы вам дадим список, чтобы на этот миллиард выстроить структуру наших потребностей». На это Козырев ответил: «Ааа, так нельзя, этот клиринговый долг не по отношению к Сербии, а по отношению к Югославии, этот долг сейчас предмет сукцессии, мы не можем знать, какая его часть относится на Сербию». На это Милошевич ответил: «Вы хорошо знаете, что 80% общего экспорта Югославии было из Сербии, это вам известно».

«Нет, мы этого не примем, только договаривайтесь о сукцессии и то, что будет ваше, мы вам отдадим».

Но это, как говорят у нас в Шумадии, «ad Calendas Graecas», не умрет осел до зеленой травы (имеет смысл — «никогда не сделать»). Значит, так не вышло. И Милошевич говорит: «Господин Козырев, мы вам дадим сейчас полтора миллиона тонн зерна, пшеницы, можем вам предложить два миллиона тонн кукурузы, можем вам предложить мясопродукты, одежду, обувь, мебель, все… Мы легко можем вам компенсировать и обеспечить необходимыми вам товарами на, скажем, миллиард долларов, а вы нам за это дайте».

А он говорит: «Как вы эти самолеты доставите к себе? Вот, скажем, мы дадим вам МиГ-и, как вы их доставите?»

Милошевич тогда удивился, а он продолжает: «Не позволят Украина, Румыния, Венгрия, чтобы через их территорию летели самолеты, которые вы получите от нас».

Милошевич на это говорит: «Это моя забота. Мы обеспечим пилотов, которые приедут к вам на обучение, и они на свой риск полетят на этих МиГ-ах, и кто выживет, тот выживет, долетит, а кто нет…»

И на это Козырев, как последний аргумент, говорит: «Знаю, господин Милошевич, но Россия не будет воевать». И на этом все было закрыто.

Потом Милошевич меня отправил, чтобы я на ту же тему говорил с Лукашенко. Лукашенко меня принял. Я гражданский, ну хорошо, я разведчик, лейтенант в армии, но не специалист по вооружениям, по стратегическим вооружениям. Вице-премьер белорусского правительства показывает мне все эти системы: и ракетные и самолеты, все это показывает, я только выслушиваю, что все оно хорошее, а в конце он говорит: «Все это можете получить при одном условии, если обеспечите предварительное согласие Москвы. Мы не можем отдать это российское оружие, самое современное, самое передовое, без российского разрешения». А Россия нам уже практически закрыла эту возможность.

И, таким образом, никаких систем мы не оплачивали, не получали, и не было никаких обещаний. Вы просто поверить не можете, в каком состоянии было российское государственное руководство.  Просто одну деталь вам расскажу, просто, чтобы вы знали, как все это выглядело. В величественном кремлевском зале под названием Екатерининский зал, разговаривают Милошевич и Ельцин. Это огромный зал, как поле для гандбола. И в углу этого зала мебель в стиле барокко и так далее, все позолочено, стол, кресла, и в креслах Ельцин, Милошевич, Козырев, русский переводчик, Горан Милошевич как наш переводчик, и я, с Милошевичем. И Милошевич рассказывает Ельцину, что ожидает то, это, что это природное сотрудничество между двумя братскими и дружескими народами, что это в духе традиции и, наконец, говорит, что народ, русский народ, будет вам признателен за понимание Сербии и так далее. И Ельцин, столкнувшись с логикой, с аргументами, говорит: «Да, я согласен, правильно». На это к нему нагибается и шепчет в ухо Козырев: «Президент, это неприемлемо, наши западные партнеры этого не поймут».  А Ельцин слышал плохо, ему приходится шептать громче, а все мы близко сидим и все слышим, не только я, слышит Милошевич, слышит Горан Милошевич, только Ельцин не слышит. И так раз за разом. Ельцину, наконец, стало неприятно, и он обратился к Милошевичу и говорит: «Ну, Слободан, ты знаешь, что я больной человек, мне надо взять лекарства». Встает и говорит – через тридцать минут встретимся здесь снова – и уходит в одну сторону, Козырев в другую сторону, мы остаемся в зале, дали нам какие-то сэндвичи и напитки, рассматриваем всю эту красоту вокруг, восхищаемся. Милошевич показывает, что ничего не нужно комментировать, ничего не говорить эти тридцать минут. После этого продолжаются переговоры, Милошевич практически вымогает у Ельцина согласие и поддержку в тех вопросах, которые он хотел, Козырев и дальше вмешивается, но открываются двери, появляются журналисты, операторы, и Козырев больше шептать не может. А Слободан Милошевич использует возможность и говорит все заново перед камерами, и перед камерами получает согласие от Ельцина. Но, понятно, что это были успешные переговоры без результата. Со всем он согласился, но ничего не было.

Поделиться новостью